Трезвость является естественным и желанным состоянием для любого человека и общества в целом. Поэтому народ всегда стремился освободиться от отравления табаком, алкоголем и другими наркотиками, которые навязываются власть имущими в погоне за бешеной прибылью и с целью одурманивания народа. Давно ведь известно, что пьяным народом легче управлять...

Периодизация трезвенного движения в Российской империи и Советском Союзе впервые была дана Геннадием Андреевичем Шичко — выдающимся учёным-биологом, основателем гортоновического (целенаправленного речевого) метода избавления от алкогольной зависимости.

Трезвенное движение не всегда было движением за полный и постоянный отказ от потребления алкоголя, пример тому — крестьянское движение 1858-1859 годов за отказ от потребления дорогой и «некачественной» водки, продаваемой откупщиками. Участники трезвенных движений не только в Российской империи, но и в Европе, и в США, вначале боролись против потребления водки (и подобных ей крепких изделий) и лишь спустя десятилетия началось движение против потребления любых алкогольных изделий. Люди приходят к пониманию истины не сразу.

Что касается терминологии, правильнее говорить о «трезвенном», а не о «трезвенническом» движении. Почему? — Во-первых, такова была традиция: до революции, в 1858-1917 годах в России, движение называлось именно трезвенным. В ряде работ, опубликованных в научной и справочной литературе в 1970-х гг. — начале XXI в. так же употребляется термин «трезвенное». См., например, статьи историка В.А. Фёдорова «Трезвенное движение» в Советской исторической энциклопедии» (М., 1973. Т. 14. c. 381) и в «Большой советской энциклопедии» (3-е изд. М., 1977. Т. 26. c. 178-179), статью Г. А. Шичко «Трезвенные движения» в «Словаре оптималиста» (Абакан, 2003. c. 44-46). Менять название, — значит, в кой-то степени отказываться от мощной предшествующей языковой и культурной традиции. Во-вторых, название «трезвенное» точнее отражает цель движения — трезвость, трезвенность, а «трезвенническое» — просто наявность его участников. Нам же важно, чтобы в названии указывалось не кто участвует, а чего добивается движение.

Первое трезвенное движение (1858 — 1860) началось в период революционного подъёма и явилось наиболее ярким его проявлением. Движение возникло сначала в Ковенской, потом Виленской и Гродненской губерниях, а через год распространилось на десятки других. Оно было стихийным и истинно народным, суть его состояла в том, что в знак протеста против злоупотреблений откупщиков, сравнительной дороговизны и значительной токсичности водки, люди коллективно отказывались от её употребления. Население не подчинялось распоряжению царизма об уничтожении существующих и запрещении создания новых обществ трезвости. 26 октября 1860 года был принят законодательный акт о замене с 1863 года откупной системы акцизной. В движении участвовали крестьяне и священники, которые принимали у крестьян присягу в том, чтобы не пить.

Широкому движению, охватившему всю европейскую часть Российской империи, в 1837-1839 годах предшествовало региональное трезвенное движение в Прибалтике, в котором принимали участие крестьяне-латыши, лютеранские пасторы, в частности немцы. Сведения об этом (к сожалению, неизвестном современному читателю) движении приведены дореволюционным исследователем Всеволодом Чешихиным.

Второе трезвенное движение началось в мае 1885 года в связи с предоставлением сельским обществам права закрывать в пределах своих территорий кабаки. В течение нескольких лет десятки тысяч обществ потребовали очистить их земли от питейных заведений. Русь быстро трезвела, царизм быстро остановил этот бесподобный социальный процесс введением водочной монополии. Теперь частные кабаки сменились государственными, право местного запрета было резко ограничено, начался подъём пьянства, однако даже в 1913 году душевое потребление абсолютного алкоголя в России было в 7 раз ниже, чем во Франции и равнялось всего лишь 3,13 л. Противоалкогольная борьба прогрессивных сил нарастала. На этот раз к крестьянам и священникам присоединились учителя (С. А. Рачинский и др.), рабочие, врачи, предприниматели (М. Д. Челышов и др.).

До середины 1890-х годов движение было малочисленным. Приблизительно начиная со второй половины 1890-х оно постепенно стало широким, массовым. Это можно проследить на примере знаменитого петербургского православного Александро-Невского общества трезвости (1898-1917 гг., с 1915 г. — Всероссийское Александро-Невское братство трезвости), когда разрозненные усилия обществ трезвости, духовенства, учёных объединились в могучую силу, опирающуюся на искреннее стремление к трезвой жизни, неискоренимо живущем в глубине души человека.

Осознание своевременности дружной борьбы с народным пьянством охватило все слои общества, выразилось в знаменательных постановлениях двух противоалкогольных съездов и получило внушительное воплощение в законопроекте об ограничении продажи спиртных «напитков», выработанном 3-ей Государственной Думой. Как добровольные деятели общественных учреждений и съездов, так и закономерно избранные народные представители единодушно признали, что одним из главных и первых шагов на пути к отрезвлению народа должно быть ознакомление молодёжи с истинной природой алкоголя и воспитанте в детских душах убеждения о необходимости полного воздержания от спиртных «напитков».

Первый Всероссийский съезд по борьбе с пьянством, заседавший в Петербурге в конце 1909 года, в числе других постановлений признал необходимым «ввести обязательное преподавание начал трезвости в низшей и средней школе». Всероссийский Съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом, собравшийся осенью 1912 года в Москве и состоявший преимущественно из представителей духовенства, признав, что в основу борьбы с алкоголизмом должны быть положены религиозно-нравственные принципы, постановил «ходатайствовать перед правительством о том, чтобы преподавание науки трезвости, в возможно скором времени, было введено обязательно в все школы всех ведомств».

Государственная Дума 3-го созыва со своей стороны внесла в законопроект о борьбе с пьянством следующую статью: «Во всех начальных, средних и педагогических учебных заведениях учащимся сообщаются сведения о вреде, приносимом употреблением спиртных «напитков». В согласии с приведёнными взглядами съездов и законодательного учреждения, был составлен учебник, изданный Российским Обществом борьбы с алкоголизмом.

11 марта 1914 года новый министр финансов Барк расширил возможности закрытия питейных заведений сельскими обществами, это вызвало третье трезвенное движение, которое с началом войны завершилось установлением трезвости на огромных просторах нашей страны, причём не столько по воле царя, как считают многие, а по воле народа.

Советская власть сохранила закон трезвости, и он был закреплён Постановлением СНК «О воспрещении на территории РСФСР изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ», утверждённым В. И. Лениным 19.12.1919 г., и «Планом электрификации РСФСР», сохранившем «запрещение потребления алкоголя… как безусловно вредного для здоровья населения». Дореволюционные общества трезвости в условиях революции в 1917-1918 гг. либо были вынуждены самораспуститься, или были закрыты (не перерегистрированы) Временным правительством и Советами.

Октябрьский 1924 года пленум ЦК ВКП (б) по настоянию Сталина, Бухарина, Рыкова и еще четырёх единомышленников принял решение о введении водочной монополии. Пленум ЦК партии был против этой опасной меры, однако «семёрка» сделала заявление, будто В .И. Ленин летом и в сентябре 1922 года «несколько раз заявлял каждому из нас, что… необходимо будет ввести водочную монополию…». (И. В. Сталин Соч. т. 9. с. 192). Сталин скрыл письмо Ленина от 13.10.1922 г., адресованное ему лично, в котором против введения водочной монополии выдвинуты два веских аргумента: «…серьёзнейшие моральные соображения и ряд деловых возражений Сокольникова» (В .И. Ленин. Соч., изд. 5, т. 45, с. 223). Против введения монополии возражали многие, в том числе старые большевики-ленинцы, например, Н. К. Крупская. В прениях на октябрьском 1924 года Пленуме ЦКК она призвала «бороться против закона о введении монопольки», при этом обратила внимание «на полную необоснованность цифровых данных Госплана, на отсутствие даже попытки выяснить причины распространения самогона», на «отрицательное отношение Владимира Ильича к торговле сивухой» («Известия» 11.10.1924 г., с. 6.).

Монополию ввели через год (1.10.1925 г.) после решения октябрьского Пленума ЦК партии, причем перерыв был использован для подготовки населения к этому пагубному событию с помощью надуманных оправданий опасного шага и «рыковки». Отсюда видно, что монополия была введена обманным путём.

Вредоносное мероприятие сразу же породило массу бед: дезорганизацию производственной деятельности, общественной и семейной жизни; невыполнение планов, массовые прогулы и порчу оборудования; разложение партийных, профсоюзных и государственных кадров; резкий подъём самогоноварения, хулиганства и преступности. Создалась кризисная ситуация, для выхода из которой решили создать Общество борьбы с алкоголизмом (ОБСА).

Общество было открыто в феврале 1928 г., с июля стал выходить его журнал «Трезвость и культура». Началось советское трезвенное движение. Под влиянием Общества и при его непосредственном участии в 1929 года вышли прогрессивные и серьёзные противоалкогольные законы. Большую активность проявляли дети, особенно пионеры, они устраивали трезвенные митинги и демонстрации. Закрывались предприятия алкогольной промышленности и места торговли спиртным, многие труженики добровольно переходили к трезвости, были найдены интересные формы проведения трезвенной работы. Под влиянием ОБСА и детского движения первый пятилетний план так изменили, чтобы к завершению его резко снизилось производство водки и пива; во вторую пятилетку предполагалось полностью изжить эти отравляющие жидкости.

Четвёртый период в борьбе народа за трезвость выиграли спаиватели. Они создали так называемую «теорию культурного пития», и в её рамках борьба за трезвость незаметно была подменена «борьбой с пьянством и алкоголизмом».

Триумфальное шествие трезвости испугало кое-кого из власть предержащих, поэтому на всесоюзный совет противоалкогольных обществ, ОБСА и журнал «Трезвость и культура» обрушились тяжёлые и необоснованные удары. Ясная, четкая и реальная цель — утверждение в стране трезвости, была осуждена как узкотрезвенническая, вместо неё выдвинули широкую и туманную — выполнение «указаний товарища Сталина об улучшении культурных и бытовых условий широчайших трудящихся масс». («Культура и быт», 1931, №27, с. 11). «Новаторы» решили уничтожить пьянство путем борьбы с клопами, вшами, грязью и т. п. Эта идеологическая диверсия привела к ликвидации трезвенного движения (1932 г.). Общество уничтожили, однако положительные результаты его деятельности долго давали знать о себе, не случайно до войны пьянство в СССР было слабо распространено, о чём свидетельствует, например, такой факт: в 1980 году продано алкогольных изделий в 7,8 раз больше, чем в 1940 году, а население за это время выросло только в 1,36 раза.

В 1981 году началось современное, пятое трезвенное движение, которому предшествовало десятилетие «клубной», «внутренней» работы. У его истоков стояли Фёдор Григорьевич Углов, Геннадий Андреевич Шичко, Игорь Владимирович Красноносов и Александр Николаевич Маюров, который сейчас является президентом Международной академии трезвости.

Началом движения принято считать межведомственную научно-практическую конференцию «Профилактика пьянства, алкоголизма в промышленном городе», состоявшуюся в Дзержинске Горьковской области (декабрь 1981), на которой выступил с блестящим, мужественным научным докладомФ. Г. Углов. Именно с этого доклада началось массовое прозрение людей. Здесь пропагандисты трезвости впервые открыто и единым фронтом выступили против сторонников так называемой теории «культурного, умеренного питья» и были поддержаны большинством делегатов. Вскоре в движении возникли чёткие организационные формы.

А дело было так: Углов послал заявку на участие в этой конференции с докладом «Экзогенные и эндогенные факторы преждевременного старения и смерти». Ему прислали приглашение. Никто не думал, что академик медицины, всемирно известный хирург приедет в Дзержинск на конференцию по алкоголизму. А он приехал и прочитал свой в последствии знаменитый доклад «Медицинские и социальные последствия употребления алкоголя в СССР». Доклад произвёл на этой конференции эффект разорвавшейся бомбы. А так как Углов был среди участников единственный академик, ему дали слово первому. Закончил своё выступление Фёдор Григорьевич такой фразой: «Если не будет принята программа отрезвления страны, тогда власти обязаны объяснить народу, во имя каких высших целей мы ежегодно уничтожаем миллион наших сограждан, плодим сотни тысяч дебильных детей, ради каких целей всё это делается в нашей стране?!».

По окончании этого доклада Углов призвал всех присутствующих участников, делегатов конференции проголосовать за сухой закон. И надо сказать, что подавляющее большинство под впечатлением доклада проголосовало за сухой закон. Это был прорыв, очень сильный прорыв. Но после этой конференции власти назвали Углова «сумасшедшим» академиком. Выбросили из печати все его работы, даже хирургические труды, не говоря уже о публицистике. Ему был объявлен бойкот. Главлит, была такая цензурная организация, запретил даже упоминать фамилию Углова при публикациях, чтобы никто о нём не слышал и не знал.

Не только участники конференции, но и вся сознательная часть общества понимала необходимость организации обществ трезвости и даже введения сухого закона, о чём свидетельствует масштабный опрос населения, проведённый в 1979-84 годах киевской «Рабочей газетой».

Нашлись патриоты, которые записали доклад Углова на магнитофон, распечатали его и начали распространять по стране. С этого началось распространение правдивых научных знаний об алкоголе среди народных масс посредством аудио- и видеокассет (а в последние годы и компакт-дисков).

25-27 ноября 1988 года состоялась конференция и слёт клубов трезвости «Борьба за трезвость на современном этапе». На этой конференции — по сути, первом трезвенническом съезде — 302 представителя из 54 городов постановили создать «Союз борьбы за народную трезвость», что и было выполнено в конце 1989 года. Для руководства деятельностью СБНТ был избран координационный совет под председательством Ф. Г. Углова. СБНТ, опираясь на научные методы, повёл работу по утверждению и сохранению трезвости и помощи людям в освобождении от табачно-алкогольной зависимости. В результате вся страна покрылась густой сетью новых клубов трезвости, стоящих на прочной, принципиально новой научной основе в вопросах утверждения трезвости. Для планирования и координации работы СБНТ провёл ряд традиционных мероприятий. Это прежде всего съезды, которые состоялись в Новосибирске (в декабре 1989 и 1990 гг.), в Екатеринбурге (7-8 декабря 1991 года), в Ижевске (5-6 декабря 1992 года), в Минске (1993 г.), в Санкт-Петербурге (1994 г.), в Москве (февраль 1996 г.), в Тюмени (декабрь 1996 г.), в Миассе (июль 1998 г.) и т. д Начались ежегодные июльские слёты на озере Тургояк.

После развала Советского Союза движение несколько изменилось. Начиная с 1989 года снизилось общественное внимание к вопросам культурно-просветительной работы, в том числе к отрезвлению общества. В годы разрушения СССР и становления нового общественного строя многие были вынуждены думать о выживании, а не о совершенствовании и росте, к чему призывает трезвенное движение. В связи с этим резко снизилось число участников движения, изменились формы работы. Некоторые соратники перешли на деятельность, подчинённую зарабатыванию денег. Изменились условия и объект борьбы. Теперь, после ликвидации алкогольной монополии, надо бороться не с государством как единственным алкопроизводителем и алкоторговцем, а с производителями алкогольной продукции, объединённых в преступные (криминальные) сообщества.

В настоящее время трезвенное движение активизировалось, ощущается его свежая волна в Украине, Беларуси и России. Пополняются его ряды молодыми соратниками, разрабатывается «целина» интернет-пространства. 15-17 декабря 2006 года в Москве состоялась Юбилейная конференция, посвящённая 25-летию Пятого трезвенного движения, проводятся и другие трезвеннические мероприятия. В частности, украинские трезвенники ежегодно собираются на побережье Южного Буга, а киевские соратники встречаются каждую субботу.

Нужно особо отметить, что среди соратников существуют разнообразные подходы к идеологии трезвенного движения. Например, часть трезвенников считает, что одной только агитацией за трезвость и помощью в освобождении от алкогольно-табачной зависимости (метод Г. А. Шичко) народ от гнёта алкоголя и других наркотиков не освободить. И поэтому активно ищут формы политического участия и политического давления для утверждения трезвости. Другая часть соратников, следуя принципу «Борись там, где стоишь», провозглашённому Геннадием Андреевичем, сеет зёрна трезвости среди своего самого близкого окружения — в семье, среди родственников, соседей, знакомых. Немало споров ведётся вокруг предпочтительности того или другого подхода, но несомненно одно: каждым видом деятельности, безусловно, стоит заниматься. А об эффективности каждого из направления деятельности судить уже не нам, а нашим потомкам с высоты истории...

Составитель: А. Почекета

Источники информации:

Жданов В. Г. Встань в нашу рать! История возникновения и развития Пятого трезвеннического движения и его роль в современной России // Доклад на Новосибирской конференции 15 ноября 2003 г.

Шичко Г. А. Трезвенные движения // Маленький словарь оптималиста. — Л., 1964.

Мендельсон А. Л. Учебникъ трезвости. — Издание Российского общества борьбы с алкоголизмом, С.-Петербург, 1913 г. — 150 с.

Чешихин В. Противоалкогольное движение в Прибалтийском крае: Преимущественно среди латышей. — Рига: Изд. Лифляндского противоалкогольного общества, 1909. — 16 с.

Фёдоров В. А. Трезвенное движение // Советская историческая энциклопедия. — М., 1973. т. 14. с. 381

Протько Т. П. В борьбе за трезвость: Страницы истории. — Минск: Наука и техника, 1988. 165 с

Афанасьев А. Л. Трезвенное движение в России, Европе, США как движение за самосохранение человечества (XIX в.-1914 г.) // Социологические исследования. — М. 1997. №9. с. 117-122

Основы собриологии / Под ред. А. Н. Маюрова. — М.: Свободное сознание, 2003. с. 34-39